Светлана Алексиевич: “Я всегда буду искать ответ на вопрос, почему наши страдания не конвертируются в свободу“
На днях в посольстве Украины в Минске прошла встреча с известной белорусской писательницей Светланой Алексиевич. Автор легендарных "Цинковых мальчиков" и "У войны не женское лицо" около двух часов общалась с аудиторией о человеке, любви и смерти. Из этого разговора мы выбрали наиболее интересное.
О западном читателе и человеке
В 20-е годы русский социализм был опиумом для интеллектуалов и все хотели посмотреть, что из этого получится. К сожалению, из этого получилось море крови и таблица умножения трупов. А интерес к этой эпохе на Западе остался до сих пор, но этот интерес основан на опасениях, что такое может повториться.
Западному читателю интересно, что это за кусок земли и почему здесь живут люди, которые все время возвращаются назад. Почему у них впереди всегда прошлое?
Все наше прошлое наполнено страданием. Страданием изощренным и мазохистским. Мы одновременно и палачи, и жертвы самих себя.
Но для меня и для западного читателя актуален еще один вопрос: как остаться человеком? В советской школе нам говорили, что человек - это звучит гордо, а оказалось, что человек - это звучит по-всякому. В нас очень много животного и очень тонкий слой культуры, который мгновенно слетает в критической ситуации.
В 20-м и 21-м веке мы увидели, что человека в нас всех немного и защитить его в себе очень сложно. И мои книги о том, что каждому из нас нужно сторожить в себе человека.
Легко можно стать жертвой национализма или из приверженца красивой идеи превратиться в ее фанатика. И Европа думала, что это уже далеко, что с "золотым миллиардом" этого не произойдет. А сегодня, когда мир так накренился, на Западе снова задались вопросом: как остаться человеком?
О белорусах и варварстве
В современном мире белорусы оказались в собственном соку. Мы пока не можем вырваться, у нас стоят какие-то ограничители. Когда наш кружок маленький, то люди чувствуют себя комфортно, а если открыться миру - конечно, становится страшновато. Страшно в этом новом, незнакомом, необъятном мире.
Но я уверена в том, что нужно быть открытыми миру. Любая закрытость - она отомстит. Конечно, она не приведет под забор истории, но заведет в болото.
В Украине со времен первого Майдана выросло поколение свободных людей. Меня удивило их умение самим отвечать на свои вопросы.
Но на фоне нового Майдана меня поразило то, как же мы быстро привыкаем к смерти. Мы живем в варварскую эпоху, когда нормальным считается погибнуть на баррикадах, когда цена человеческой жизни - один день на баррикаде.
Я была на афганской войне, видела смерть. И я до сих пор не знаю, как человек не сходит с ума от мысли, что он имеет право убить такого же, как он.
И, похоже, что Обама и Меркель сейчас находятся в большой растерянности, ведь в их странах человеческая жизнь стоит очень дорого. Поэтому я не думаю, что Америка и Европа бросятся защищать Украину.
Цена жизни стала другой везде, но почему-то не у нас.
Вся эта агрессивность, баррикадность и способность убить - проявления "красного человека". Все мы еще "красный человек", у которого идея выше жизни.
И я всегда буду искать ответ на вопрос, почему наши страдания не конвертируются в свободу.
О любви и радости
Сейчас я поняла, что мой цикл книг, энциклопедия о "красном человеке" никуда не ведет. Только к крови. Но, к сожалению, мы, как собаки, привязаны к этому времени.
И за этим всем мы пропустили идеи личной жизни. Из-под крышки гроба ты ведь будешь помнить не глобальные, а частные вещи.
Поэтому мои новые книги о любви и старости. Я хочу идти дальше и смотреть на людей не из истории, а из космоса. Для меня космос - это человек. И он - выше истории, больше истории.
В книге о любви я также буду заниматься человеком. В ней люди будут рассказывать о своей жизни. Они не будут говорить, как заниматься сексом, а будут рассказывать о том, как найти человека в этой жизни.
В новой книге один мужчина, который прошел Афганистан, говорит, что воевать - это легко, а вот вернуться с войны и сделать женщину счастливой - вот это сложнее.
И женщинам, и мужчинам я желаю мужества, идеализма. Желаю все-таки радостно прожить нашу единственную жизнь. Ведь за этими войнами и внешними вещами мы не слышим ее протекания. Понятно, что мы не существуем вне времени, но стоило бы больше радоваться жизни.
У меня есть внучка Яночка, которой 9 лет. И если я ей что-то обещала, а в это время назначена важная съемка или мероприятие, я в любом случае проведу время с ребенком. И это моя радость жизни, ведь я не создана как автомат по переработке всего этого кошмара.
О западном читателе и человеке
В 20-е годы русский социализм был опиумом для интеллектуалов и все хотели посмотреть, что из этого получится. К сожалению, из этого получилось море крови и таблица умножения трупов. А интерес к этой эпохе на Западе остался до сих пор, но этот интерес основан на опасениях, что такое может повториться.
Западному читателю интересно, что это за кусок земли и почему здесь живут люди, которые все время возвращаются назад. Почему у них впереди всегда прошлое?
Все наше прошлое наполнено страданием. Страданием изощренным и мазохистским. Мы одновременно и палачи, и жертвы самих себя.
Но для меня и для западного читателя актуален еще один вопрос: как остаться человеком? В советской школе нам говорили, что человек - это звучит гордо, а оказалось, что человек - это звучит по-всякому. В нас очень много животного и очень тонкий слой культуры, который мгновенно слетает в критической ситуации.
В 20-м и 21-м веке мы увидели, что человека в нас всех немного и защитить его в себе очень сложно. И мои книги о том, что каждому из нас нужно сторожить в себе человека.
Легко можно стать жертвой национализма или из приверженца красивой идеи превратиться в ее фанатика. И Европа думала, что это уже далеко, что с "золотым миллиардом" этого не произойдет. А сегодня, когда мир так накренился, на Западе снова задались вопросом: как остаться человеком?
О белорусах и варварстве
В современном мире белорусы оказались в собственном соку. Мы пока не можем вырваться, у нас стоят какие-то ограничители. Когда наш кружок маленький, то люди чувствуют себя комфортно, а если открыться миру - конечно, становится страшновато. Страшно в этом новом, незнакомом, необъятном мире.
Но я уверена в том, что нужно быть открытыми миру. Любая закрытость - она отомстит. Конечно, она не приведет под забор истории, но заведет в болото.
В Украине со времен первого Майдана выросло поколение свободных людей. Меня удивило их умение самим отвечать на свои вопросы.
Но на фоне нового Майдана меня поразило то, как же мы быстро привыкаем к смерти. Мы живем в варварскую эпоху, когда нормальным считается погибнуть на баррикадах, когда цена человеческой жизни - один день на баррикаде.
Я была на афганской войне, видела смерть. И я до сих пор не знаю, как человек не сходит с ума от мысли, что он имеет право убить такого же, как он.
И, похоже, что Обама и Меркель сейчас находятся в большой растерянности, ведь в их странах человеческая жизнь стоит очень дорого. Поэтому я не думаю, что Америка и Европа бросятся защищать Украину.
Цена жизни стала другой везде, но почему-то не у нас.
Фото: Станислав Шаршуков, TUT.BY
Вся эта агрессивность, баррикадность и способность убить - проявления "красного человека". Все мы еще "красный человек", у которого идея выше жизни.
И я всегда буду искать ответ на вопрос, почему наши страдания не конвертируются в свободу.
О любви и радости
Сейчас я поняла, что мой цикл книг, энциклопедия о "красном человеке" никуда не ведет. Только к крови. Но, к сожалению, мы, как собаки, привязаны к этому времени.
И за этим всем мы пропустили идеи личной жизни. Из-под крышки гроба ты ведь будешь помнить не глобальные, а частные вещи.
Поэтому мои новые книги о любви и старости. Я хочу идти дальше и смотреть на людей не из истории, а из космоса. Для меня космос - это человек. И он - выше истории, больше истории.
В книге о любви я также буду заниматься человеком. В ней люди будут рассказывать о своей жизни. Они не будут говорить, как заниматься сексом, а будут рассказывать о том, как найти человека в этой жизни.
В новой книге один мужчина, который прошел Афганистан, говорит, что воевать - это легко, а вот вернуться с войны и сделать женщину счастливой - вот это сложнее.
И женщинам, и мужчинам я желаю мужества, идеализма. Желаю все-таки радостно прожить нашу единственную жизнь. Ведь за этими войнами и внешними вещами мы не слышим ее протекания. Понятно, что мы не существуем вне времени, но стоило бы больше радоваться жизни.
У меня есть внучка Яночка, которой 9 лет. И если я ей что-то обещала, а в это время назначена важная съемка или мероприятие, я в любом случае проведу время с ребенком. И это моя радость жизни, ведь я не создана как автомат по переработке всего этого кошмара.